Выработанный в Ново-Огареве проект нового Союзного договора не устраивал ни сторонников сильного федеративного государства, ни их оппонентов. Первые расценили его как акт легализации развала Союза, где вместо федерации предлагается аморфное объединение независимых государств, в лучшем случае — конфедерация. Вторые — как недопустимую уступку федеральному Центру, требуя конфедерации или даже содружества полностью независимых государств.

Но Верховный Совет СССР 12 июли 1991 г. проект в основном поддержал, и на 20 августа было назначено его подписание.

Двусмысленность политической линии Горбачева, незавершенность Ново-Огаревского процесса во многом спровоцировали события 19—21 августа (и, разумеется, последующие, вплоть до декабря) 1991 г., когда президент СССР был «заблокирован» на своей крымской даче в Форосе, а власть в стране взял на себя Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). В оценке этих событий до сих пор нет единства. Сторона, вышедшая в конфликте победительницей, назвала их путчем, или государственным переворотом на основе заговора реакционных сил в правительстве Горбачева с попыткой насильственного отстранения от власти президента, с использованием армии и прочих атрибутов военного «верхушечного» переворота.

Альтернативная точка зрения исходит из оценки случившегося как отчаянной и запоздалой попытки государственников Кремля предотвратить распад Союза, фактически запрограммированный Ново-Огаревским проектом договора.

Попытка ГКЧП — а в него действительно вошли высшие чиновники союзного правительства — сохранить союзное государство (объективно это именно так, какими бы корыстными мотивами ни руководствовался каждый из них) потерпела сокрушительный провал в силу целого ряда причин. И одна из главных, считают сторонники последней версии, — двусмысленность позиции, занятой президентом СССР, ибо никакого заговора против него в классическом смысле этого слова не было: его изоляция в Форосе носила условный характер, а ГКЧП действовал как бы с полублагословения президента («Черт с вами, делайте что хотите» — эти слова якобы принадлежат Горбачеву), отсюда неподготовленность и неуверенность в действиях, а то и бездейственность.

Введя в Москву войска, члены ГКЧП не собирались их использовать иначе как средство психологического давления, демонстрации силы. Они не предприняли штурма «Белого дома», так как никто из членов ГКЧП не был готов взять на себя ответственность за возможную кровь. Они не арестовали Б. Ельцина и других российских руководителей, надеясь с ними договориться. Они вообще пытались придать своим действиям мягкий, конституционный характер (во всех документах ГКЧП речь шла о защите Конституции СССР). Приостановив выпуск ряда центральных и московских газет, они не озаботились установлением реального контроля над информационным полем, особенно в эфире.

Представители каждой из двух приведенных выше точек зрения настаивают на абсолютной непогрешимости своей версии. Хотя очевидно, что в аргументации и тех, и других много политической запальчивости, вуалирующей факт бескомпромиссности именно личной борьбы за власть конкурирующих сторон.

В ходе этой борьбы Ельцин, российское правительство не приняли предложенных «правил игры». Объявив ГКЧП незаконным органом, узурпаторами, они вступили с ними в жесткую схватку, главным образом на информационном поле. Они сумели организовать массированную психологическую атаку на противника, используя средства массовой информации и активно подключившиеся к московским событиям зарубежные радиоголоса. В результате на столичные улицы и площади вышли люди, посчитавшие, что пробил час борьбы за свободу. Общественное настроение в столице в те дни было на стороне Ельцина, демократов. Это предопределило их победу.

Президент СССР отмежевался от своих бывших сподвижников, принял официальную версию событий. Члены ГКЧП были объявлены государственными преступниками и по указанию российских властей арестованы. «Форосский пленник» прибыл в Москву, не сразу заметив, что вернулся уже в другую страну, где победила демократия и утверждается иной политический режим. События вступали в качественно новую фазу развития.

Страницы: 1 2 3 4

Иван Грозный
Владимир Борисович Кобрин (1930 – 1990гг) – российский историк, в 1951г с отличием окончивший Московский Государственный Университет и занимавшийся историей древней и средневековой Руси. Множество его работ было посвящено социально-политической истории XV-ХVI веков, была опубликована серия статей по этим вопросам. Кобрин первый занялся ...

Предпосылки контрреформ 80-90-х годов XIX века
К концу 70-х годов заметно ухудшилось положение российского крестьянства, что было обусловлено рядом причин. К этому времени выявились грабительские последствия крестьянской реформы 1861 г.: малоземелье крестьян, несоответствие между урезанными в результате отрезков малодоходными крестьянскими наделами и высокими выкупными за них платеж ...

Церковь и религия при Ярославе Мудром. Митрополит Илларион.
Во времена Ярослава христианская церковь получила на Руси более широкое распространение и приобрела определенный вес в обществе. Этому способствовал и сам великий князь, который, по отзывам современников, отличался большой набожностью, знанием церковных сочинений. При жизни он получил прозвище "Мудрого». Ярослав заложил великокняж ...