В книге «Солдатский долг», касаясь истории разработки плана Белорусской операции Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, которого Сталин очень ценил и называл «мой Багратион», приводит такой эпизод: «Верховный Главнокомандующий и его заместители настаивали на том, чтобы нанести один главный удар [а не два, как предлагал Рокоссовский – А.Ш.]– с плацдарма на Днепре (район Рогачёва), находившегося в руках 3-й армии. Дважды мне предлагали выйти в соседнюю комнату, чтобы продумать предложение Ставки. После каждого такого «продумывания» приходилось с новой силой отстаивать свое решение. Убедившись, что я твёрдо настаиваю на нашей точке зрения, Сталин утвердил план операции в том виде, как мы его представили. «Настойчивость командующего фронтом, - сказал он, - доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это надёжная гарантия успеха»[11].

Таким образом, Сталин выслушивал мнения военачальников и прислушивался к ним, а не всегда настаивал на своем. В тяжелейшие годы войны армия должна была работать как единый организм, чтобы вместе бороться за победу. Сталин в свою очередь сыграл огромную роль в регулировании отношений между ведущими военными деятелями, учил их принимать решения и брать на себя ответственность. Важно также было для Сталина правильно подобрать людей на ведущие военные посты. Необходимо отметить, что командиры были в основном выходцами их простого народа, что часто помогало им завоевать доверие армии, а также лучше понимать простых солдат.

Если говорить о сталинском стиле руководства, стоит привести цитату из книги Маршала и дважды героя Советского Союза И.Х. Баграмяна, выводы которого очень схожи с размышлениями Рокоссовского.

В своем докладе XX съезду КПСС Хрущев пытался призывать Баграмяна в лжесвидетели, чтобы подтвердить данные им негативные оценки Сталина: «Здесь присутствует маршал Баграмян, который в свое время был начальником оперативного отдела штаба Юго-Западного фронта и который может подтвердить то, что я расскажу вам сейчас»[12].

Но, судя по мемуарам, Маршал был с Хрущевым категорически не согласен: «Зная огромные полномочия и поистине железную властность Сталина, я был изумлён его манерой руководить. Он мог кратко скомандовать: «Отдать корпус! – и точка». Но Сталин с большим тактом и терпением добивался, чтобы исполнитель сам пришел к выводу о необходимости этого шага.

Мне впоследствии частенько самому приходилось уже в роли командующего фронтом разговаривать с Верховным Главнокомандующим, и я убедился, что он умел прислушиваться к мнению подчиненных. Если исполнитель твёрдо стоял на своём и выдвигал для обоснования своей позиции веские аргументы, Сталин почти всегда уступал»[13].

Подобные оценки деятельности Сталина ведущими военными деятелями второй мировой войны вызвали сложности с публикациями многих произведений во времена Хрущева. Так, не были опубликованы книги Главного интенданта Красной Армии, начальника Тыла, генерала армии А.В. Хрулёва, Главного маршала артиллерии, командующего авиацией дальнего действия А.Е. Голованова и многих других, где они высказывали свои оценки сталинского стиля руководства и организации армии.

Страницы: 1 2 

Вклад М.В. Ломоносова в развитие педагогической мысли. Этапы педагогической деятельности М.В. Ломоносова, их характеристика
В январе 1742 г. М.В. Ломоносов подал в академическую канцелярию прошение, в котором напомнил о своих успехах в физике, химии и горнозаводстве и, «выставляя», что он может учить других этим наукам – жаловался, что просьбы его остаются без исполнения. Это прошение было уважено, и уже через несколько дней М.В. Ломоносова назначили адъютан ...

Стратегическое партнёрство
Период сепаратного существования России и других бывших союзных республик чётко подразделяется на два этапа. Первые восемь лет (1991-1999) - эпоха первого президента РФ Бориса Ельцина, период безудержного и ускоренного размежевания образовавшихся суверенных государств. Следующий период начался с приходом в Кремль Владимира Путина (1999- ...

Философия науки по В.В. Налимову и немного философии жизни
Под философией науки в данном тексте понимается не что-нибудь возвышенное и общее, а совершенно простая вещь, которую лучше называть философией конкретного научного исследования. Это совокупность некоторых (по необходимости приблизительных) представлений о цели исследования, о тех методах и средствах, которыми мы располагаем, о тех рез ...