События на фронтах империалистической войны наглядно показали, что в разряд наиболее действенных средств поражения вошли боевые отравляющие вещества. Поэтому в ходе реорганизации Красной Армии, начавшейся в первой половине 20-х годов, особое внимание было уделено созданию собственных химических войск, испытанию и производству химического оружия, надежных средств защиты, использованию при химических атаках авиации. Однако Советский Союз не мог позволить себе развивать химическую промышленность самостоятельно, в первую очередь из-за отсутствия материальной и технической базы.

Германия обладала высокоразвитой химической промышленностью, которая, по оценкам советского руководства, занимала ведущее положение не только в Европе, но и в мире. Так же Германия стремилась создать скрытно от Антанты базу химических вооружений[56].

После уточнения перспектив сотрудничества в сфере военной химии, а также возможных конечных результатов стороны без промедления перешли к практической деятельности. Совместные работы в этой области велись по двум генеральным направлениям. Первое - это строительство в СССР предприятия по выпуску химических ОВ, так называемый проект «Берсоль» (об этом рассказывалось выше). Второе - это работы по созданию и испытанию новых боевых химсредств, совершенствованию способов их применения и противохимической защиты на химическом полигоне, получившем условное наименование объект «Томка» или - по аналогии с Липецком и Казанью - химическая школа «Томка».

Местом расположения школы «химической войны» стали, начиная с 1928 г., никому тогда неизвестные Шиханы, расположенные в 130 км севернее Саратова, рядом с Вольском. Выбор места, видимо, был обусловлен не только наличием подъездных железнодорожных путей, подходящих ландшафтно-климатических условий, но также и тем, что полигон находился в непосредственной близости от Автономной Республики Немцев Поволжья, поэтому появление немецких специалистов в Саратовском крае ни у кого бы не вызывало подозрений.

Химическое управление РККА намеревалось испытывать на полигоне новые средства и методы применения 0В артиллерией, авиацией, газометами, а также новые способы и средства дегазации зараженной техники и местности. Аналогичные цели преследовала и немецкая сторона. Все текущие расходы на испытания было решено оплачивать пополам.

Строительство объекта и завезенное туда имущество обошлось немецкой стороне в миллион рейхсмарок. Объект к январю 1929 г. имел в своем составе четыре лаборатории, два вивария, ангары для спецмашин, дегазационную камеру, водопровод, гараж, пять бараков для жилья.

Немецкий персонал был представлен руководителем испытаний, инструктором, тридцатью служащими, в основном, химиками. Техническое руководство испытаниями находилось в немецких руках, административное - в советских. Все распоряжения, касающиеся персонала обеих сторон, проходили через уполномоченного РККА.

До 1933 г. начальником полигона был Н.С. Губанов, который во время первой мировой войны был артиллерийским офицером. В 1933 г. Н.С. Губанов стал начальником факультета Военной химической академии, в последующем он - начальник 8 кафедры ВАХЗ, генерал-майор, доктор технических наук, профессор.

Особое внимание стороны уделяли вопросам обеспечения секретности относительно образованного объекта и обязывались делать для этого все необходимое. Охрану опытного поля, лабораторий, жилых строений, не говоря уже об участниках испытаний, РККА брала на себя.

Немецким сотрудникам объекта не разрешалось заводить знакомств с местным населением и гарнизоном. Разрешались лишь разговоры, вызванные служебной необходимостью. Покидать объект без специального разрешения категорически запрещалось. Только крайняя необходимость, с непременным согласованием через Москву, могла стать основанием для разрешения немецкому сотруднику «Томки» выехать за его пределы в Вольск или Саратов, не дальше. Все остальные поездки в пределах от Самары до Сталинграда осуществлялись по строго установленному маршруту и под соответствующим контролем. На время пребывания в «Томке» немецкому персоналу выдавались специальные удостоверения личности, которые с отъездом в Германию подлежали возврату. Категорически запрещалось внеслужебное фотографирование, вынос или перенос приборов, материалов в другие места, пребывание где-либо внутри городка без ведома руководства, разговоры с охраной. Опыты проводились только в присутствии руководителя советской администрации с безусловным участием работника ОГПУ.

Страницы: 1 2 3 4 5

Столыпинская аграрная реформа
а) Цели реформы. Главная цель заключалась в привлечении на сторону режима широких слоев крестьянства и предотвращений новой аграрной войны. Проводя реформу, правительство не стремилось затронуть интересы помещиков. В пореформенное время и в начале 20 в. правительство не смогло защитить дворянское землевладение от сокращения, но крупное ...

Насильственная коллективизация:  ноябрь 1929 г. – март 1930 г.
К октябрю 1929 г. уровень коллективизации поднялся до 7,0%. Она набирала ход с каждым месяцем, с каждым днем. Если в июне – сентябре ежедневно в колхозы вступало в среднем 7,5 тыс. крестьянских хозяйств, то в октябре – декабре – уже 30 тыс. Реальный ход коллективизации в зерновых районах страны даже превосходил наметки пятилетки. Так, ...

Современное состояние РГБ .  РГБ сегодня
РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ БИБЛИОТЕКА - одна из самых крупных библиотек в мире. В стенах Библиотеки находится уникальное по своей полноте и универсальное по содержанию собрание отечественных и зарубежных документов на 247 языках мира; объем фонда библиотеки сегодня превышает 42 млн. единиц хранения. В фондах Российской государственной ...